Тюльпаны мы уходим
Дмитрий Полторацкий — Тюльпан текст песни
Время лечит солдатские раны,
В горы вновь возвратиться весна,
Вспыхнут кровью на склонах тюльпаны,
Где недавно гремела война.
Их земля напоила с лихвою
Не студеной водой родника,
А горячей солдатскою кровью
Моего боевого полка.
Припев:
Над горами туман, туман,
Белый-белый туман, туман.
Алой кровью солдатских ран
Над землею горит тюльпан.
Мы уходим в жестокие горы,
Унося в своем сердце мечты.
Может, там впереди вспыхнут скоро
Нашей пролитой крови цветы.
Вздрогнут камни от взрыва снаряда,
И планета застонет от ран.
На убитой земле с нами рядом
Запылает кровавый тюльпан.
Мир приходит в солдатские души,
Как приходит на землю весна.
После боя так хочется слушать,
Как на скалах поет тишина.
А вокруг полыхают бутоны,
И сорвать их не смеет рука.
В них оставили кровь батальоны
Моего боевого полка.
Тюльпаны мы уходим
С покоренных однажды небесных вершин
По ступеням обугленным на землю сходим,
Под прицельные залпы наветов и лжи,
Мы уходим , уходим , уходим.
Прощайте , горы , вам видней,
Кем были мы в краю далеком,
Пускай не судит однобоко
Hас кабинетный грамотей.
До свиданья , Aфган , этот призрачный мир.
Hе пристало добром поминать тебя вроде
Hо о чем-то грустит боевой командир:
Мы уходим , уходим , уходим , уходим.
Прощайте , горы , вам видней,
В чем наша боль и наша слава.
Чем ты , земля Aфганистана,
Искупишь слезы матерей?
Друг , спиртовую дозу дели на
троих
Столько нас уцелело в лихом разведвзводе…
Третий тост — даже ветер на
склонах затих:
Мы уходим , уходим , уходим , уходим.
Прощайте , горы , вам видней,
Какую цену здесь платили,
Врага какого не добили,
Каких оставили друзей.
Hам вернуться сюда больше не суждено,
Сколько нас полегло в этом долгом походе,
И дела недоделаны полностью , но…
Мы уходим , уходим , уходим , уходим.
Прощайте , горы , вам видней,
Что мы имели , что отдали.
Hадежды наши и печали
Как уживутся средь людей?
Биографии наши в полдюжины строк
Социологи втиснут , сейчас они в моде.
Только разве подвластен науке восток?
Мы уходим с востока , уходим , уходим.
Прощайте , горы , вам видней,
Кем были мы в краю далеком,
Пускай не судит однобоко
Hас кабинетный грамотей.
Прощайте , горы , вам видней,
Какую цену здесь платили,
Какие счеты с кем сводили,
Каких оставили друзей.
Мы уходим с востока,
Мы уходим с востока,
Уходим.
Дмитрий Полторацкий — Тюльпан текст песни
Время лечит солдатские раны,
В горы вновь возвратиться весна,
Вспыхнут кровью на склонах тюльпаны,
Где недавно гремела война.
Их земля напоила с лихвою
Не студеной водой родника,
А горячей солдатскою кровью
Моего боевого полка.
Припев:
Над горами туман, туман,
Белый-белый туман, туман.
Алой кровью солдатских ран
Над землею горит тюльпан.
Мы уходим в жестокие горы,
Унося в своем сердце мечты.
Может, там впереди вспыхнут скоро
Нашей пролитой крови цветы.
Вздрогнут камни от взрыва снаряда,
И планета застонет от ран.
На убитой земле с нами рядом
Запылает кровавый тюльпан.
Мир приходит в солдатские души,
Как приходит на землю весна.
После боя так хочется слушать,
Как на скалах поет тишина.
А вокруг полыхают бутоны,
И сорвать их не смеет рука.
В них оставили кровь батальоны
Моего боевого полка.
Time heals a soldier’s wound,
Into the mountains again to return spring,
Catching the blood on the slopes of the tulips,
Which recently rattled the war.
Their land is watered with interest
Not ice cold water of a spring,
And the hot soldier’s blood
My military regiment.
Chorus:
Over the mountains, mist, fog,
White mist, fog.
Crimson blood soldier’s wounds
Over the land is a Tulip.
We’re leaving in a cruel mountain
Carrying in his heart dreams.
Maybe it’s in there catching soon
The shed blood of our flowers.
The stones will flinch from the explosion of a shell,
And the planet will moan from his wounds.
Dead on the ground beside us
Alight bloody Tulip.
The world comes to a soldier’s soul,
As comes to the earth spring.
After the battle, so you want to listen
On the rocks sings the silence.
While blazing around the buds,
And fail them not dare hand.
They left blood battalions
My military regiment.
Тюльпаны мы уходим
День Победы советского народа в Великой Отечественной войне.
Митинг, военный парад и шествие трудящихся к Вечному огню.
Митинг и возложение цветов к Памятнику кировчанам, погибшим в войнах и локальных вооруженных конфликтах последних десятилетий.
Погиб в Афганистане майор А.Я.Опарин (1982 г.) — Герой Советского Союза. В Нововятским районе г. Кирова на могиле Героя будет установлен и освященновый Памятник.
Состоятся митинг, торжественная линейка в МОУ СОШ №62 им. Опарина, памятная встреча боевыхдрузей в Музее ветеранов войны в Афганистане (ул Советская, 48).
Начало мероприятий в 10.30 на кладбище «Сошени» Нововятского района.
Стихи Н.Ф.Кирженко
КИРЖЕНКО Николай Федорович — член правления Кировской ООО РСВА, редактор областной газеты ветеранов и инвалидов боевых действий «Перевал». Родился в 1947 г. на Украине (Днепропетровская обл.). С 1967 г. – в Советской Армии: старшина срочной службы, курсант, офицер-журналист (с 1971 г.). Службу проходил в Забайкальском, Дальневосточном, Прикарпатском, Приволжско-Уральском военных округах, в Группе Советских войск в Германии (1973-78 и 1984-88), в ДРА (1981-83). Принимал участие в боевых действиях (108 мсд, Баграм-Кабул), награжден орденами Красной Звезды и «За службу Родине в ВС СССР» III ст., медалями СССР, ГДР, ДРА. С 1992 г. – офицер запаса, проживает в г.Кирове. С 1999 г. работает на постоянной основе в аппарате кировских областных общественных организаций РСВА-ИВА. Автор многочисленных стихов, опубликованных в коллективных сборниках Воениздата, «Молодой гвардии», «Советской России», «Музыкальной Украины» (Киев), в российских журналах и газетах. Более 30 стихотворений стали текстами «афганских» песен.
Дипломант Всероссийских конкурсов Оргкомитета «Победа» «Память и Милосердие» в номинации «Лучшая журналистская работа».
За активную общественную деятельность награжден орденом РСВА «За заслуги», орденами и медалями других общественных ветеранский объединений России и СНГ.
СТИХИ РАЗНЫХ ЛЕТ
Зимы стремительный налет
Оставил белую пустыню,
И на ветру кустарник стынет,
И дымка белая плывет.
Всему в природе свой черед,
И все устроено в ней мудро:
За темной ночью будет утро,
За снегопадом – ледоход.
Так незаметно жизнь пройдет,
Коль жить по календарным датам.
Я в этой жизни был солдатом
И диктовал ей свой черед.
Мне было холодно в жару,
Пылал в горячке на снегу,
На теле шрамы берегу,-
Но просто так я не умру!
Я не умру, не досказав,
Того, что просится в строку,
Того, что я сказать могу,
Открыто глядя вам в глаза.
ДРУГУ
Мы с тобой разучились пить
За какой-то короткий срок,
Разучились расчетливо жить,
И откладывать деньги впрок.
Смена ценностей произошла,
Обозначились резче границы,
Недоверье к добру
и прощение зла
Воедино сумели слиться.
Нам с тобою еще предстоит
Жить по-новому снова учиться,
На работу, не в бой ходить,
И уже не от ран лечиться.
Все со временем перекипит,
Возвращаться лишь будет снами
Зной Баграма и гор гранит…
Только братство останется с нами.
У душмана, знать, рука
Дрогнула при выстреле,-
Счастлив я, что жив пока,
Ну, а жив, — так выстоим.
Мы в засаде, вот дела.
Залегли в арыке,
Враг незримый: «Ишн-алла!»
Изошелся криком.
Хоть пугай, хоть не пугай,-
Попадешь «на мушку».
Только, чертов попугай,
Знает – мы в ловушке.
…Время медленно бежит,
Подогнать бы впору.
Мы лежим, и враг лежит,
А вокруг – лишь горы.
Продержаться нам чуть-чуть,
Хоть до темноты…
Проплывают по ручью
Красные бинты.
Стихов написано про горы
Число такое, что не счесть.
Но только эти горы – горе,
Хотя и в горе что-то есть.
Вокруг такая тишина,
Что слышен дальний лай шакала.
У нас же снова – ночь без сна,
И ждем короткого привала.
Мы в горы делаем бросок.
В желудке пусто, в фляге пусто,
А на зубах скрипит песок,
Как-будто ем я что-то с хрустом.
Песок скрипит, тропы не видно,
И каждый шаг – нелегкий шаг.
И так становится обидно,
Что ускользает снова враг.
Вокруг такая тишина,
Что слышен шепот за три метра.
Да, эта странная война
Нас опалила знойным ветром.
Не верю этой тишине,
Горам безмолвно я кричу:
Вы что-то гасите во мне,
Как догоревшую свечу…
Но, зубы сжав и автомат,
От пота вытерев лицо,
Шепчу себе, что путь назад
Свободен лишь для подлецов.
И я иду в безмолвье ада,-
Раз надо Родине, мне надо.
МЫ УХОДИМ В СОЮЗ
Мы уходим в Союз,
Чтобы снова
в Афган не вернуться.
Сбросив с плеч своих груз,
Мы позволим себе оглянуться.
Девять лет той войны –
Это шрамы в душе и на теле.
Да, есть чувство вины,
Но едва ли мы горя хотели.
Нас «крестили» бои
Без различий
фамилий и званий.
Боевые друзья мои
Погибали, за что, не зная.
…В придорожной траве
Пыль осядет
афганской росою,
И по чьей голове
Смерть пройдется
костлявой рукою?
Розенбаум ударит
По струнам гитары своей…
Ах, как жалит,
как жалит,
как жалит
Сердце смерть боевых друзей!
А до дома – рукою подать,
И дождями дорога омыта.
Будем жить!
Это значит, видать,-
Для нас пули еще не отлиты.
СТРУНЫ – КАК НАТЯНУТЫЙ ЖГУТ…
Струны – как натянутый жгут,
Сердце мое ранят и жгут,
А в душе тоска, словно лед,-
Где же твоя мудрость, народ?
По Афгану слезы горьки,
Но покруче ждут нас деньки.
Не допили, видно, до дна
Чашу, что зовется «война».
Мои строки – это не стих,
Это крик души, что не стих.
На высокой ноте в душе
Двадцать лет звучит он уже.
Я и сам давно не герой,
Наигрался этой игрой,
Но в нее играет страна,-
Для нее война – не война.
Уложу я память в постель,
Изведу себя я в посте,
Только, знаю, это – вранье:
Все святое жрет воронье.
Моя песня, люди, проста,
Сыновьям ее бы в уста,
И тогда не прятал бы взгляд
Ни один российский солдат.
…Струны – как натянутый жгут,
Сердце мое ранят и жгут,
А в душе тоска, словно лед.
Где же твоя мудрость, народ?!
Перекошен орущий рот,
На цевье занемела рука.
Плоть живую осколками рвет,
Песню смерти поет ДШК.
По горячим, горящим камням
На пределе мы рвемся вперед.
Слева – снайпер, а справа по нам
Лупит вражеский пулемет.
Нам ни черт не судья, ни Бог,
В этой ярости неукротим,
Я погибнуть бы запросто мог,
Но остался бы непобедим.
Потому что моя страна,
Потому что мои друзья –
Это плоть, это кровь одна,
Жизнь моя и победа моя.
…На цевье занемела рука,
И дрожит, как живой, автомат.
Будет долгая жизнь. А пока
Ты свой долг выполняешь, солдат!
Чувство Родины своей мы обретаем
Не из догм замшелых и цитат.
Вот опять надолго улетаем,
И винты натружено гудят…
В чужедальних городах и странах
Письма близких с Родины храним.
Кто нам скажет, поздно или рано
Ощущаем мы тоску по ним.
Чувство Родины своей мы обретаем,
Только оказавшись вдалеке
От среды, в которой обитаем…
Как цветок на тонком стебельке
Ветер странствий
нас качнет упруго
И заставит голову склонить.
В этой жизни
не прожить без друга,
А без Родины –
так вовсе и не жить.
Милая, милая…
Запорошен легкий след,
На письмо ответа нет.
Перечитываю вновь письма старые.
Да, в течение двух лет
Повидал я белый свет,
Только все-таки с тобой
Ближе стали мы.
Милая, милая…
Горы здесь так горячи,
Служат здесь не трепачи.
Наши скудные харчи –
Калорийные.
Я молчу, и ты молчишь,
Ошалевшие грачи
Нам сигналы подают
Аварийные.
Милая, милая…
Быть такого не могла,
Чтобы чувства – как стекло,
Разлетелись как-то вдруг,
Да в осколочки.
В мире – стужа и тепло,
Было ясно,- замело.
Не разложишь в жизни все
Ты по полочкам,
Милая, милая…
Какое счастье для родной земли –
Ее сыны вернулись из похода.
Они сквозь годы гордо пронесли
Достоинство великого народа.
Они, герои, по-мальчишески юны,
Но по мужски их доблесть окрестила.
И объяснимо ликование страны,
Которая таких сынов взрастила.
Цветы, улыбки, чистая слеза…
Они свое волненье не скрывают.
Над Гиндукушем пронеслась гроза
И танки от похода остывают.
Мне сердечная стужа знакома,
С ней бессилен и водки стакан.
Над бетонкою аэродрома
На посадку заходит Ан.
В его чрево войдем по сигналу,
И билетов не спросят с нас.
За хребты, ледники, перевалы
Нас отправить пришел приказ.
От земли оторваться нет силы,
Те мгновения так длинны,
Словно матери всей России
Удержать нас хотят от войны.
…Мы летим, как судьбе навстречу,
Оставляя на небе след.
Каждый Богом уже отмечен:
Тот вернется, а этот – нет.
Я вернусь.
А вот друг мой – нет.
Мы вступили в двадцатый год
Замирения с Афганистаном.
Пусть же год этот, люди, станет
Тем, чего весь народ наш ждет:
Чтобы Родине – мир,
Чтобы маме – покой,
А не сына мундир
С пулеметной «строкой»,
Чтобы армии – силу,
А воину – смелость,
Чтобы нашей России
Не плакалось, — пелось!
Военно-политический раздор
России не к лицу и не по чину.
Когда вы – настоящие мужчины,
Вы Родину не ввергнете в позор.
«Вожди» нас «подставляли», и не раз,
Играя на достоинстве и чести,
Которые для нас – на первом месте,
Как для солдата – Родины приказ.
Да, мы в политике, возможно, не сильны,
Так и страна у нас, конечно, не святая.
Века ее истории листая,
На каждом видим зарево войны.
За тех, кто жизни Родине отдал,
Как говорят – за мнимую угрозу,
Мы поднимаем третий тост, глотая слезы,-
И офицер, и рядовой, и генерал.
А Родина у всех у нас одна,
Как отчий край, как мама у калитки,
Как русские исконные напитки,
Которые всегда мы пьем до дна.
Так и ответственность за Родину свою,
Как Божий крест, легла на наши плечи.
Но в братстве нашем воинском нам легче,
Как было вместе легче нам в бою.
За окном – дождя пелена,
Отголоски грома вдали…
Ах, кабы, не эта война,
Сколько мы успеть бы смогли.
Задержалось лето в пути,
Знать, весна дела не сдает…
За войну Господь нас простит,
За разлуку – сердце поймет.
Капли с крыш чисты, как слеза,
Звон капели – девичий смех…
Скоро я смогу рассказать,
Как служил в Чечне твой морпех.
Не скулил я здесь и не ныл,-
Может, в том и ты помогла.
С пацанами участь делил,
Что на наши плечи легла.
А пока – дождя пелена,
Отголоски грома вдали…
Мать, страна и любовь – одна,
Поклонюсь я вам до земли.
…Задержалось лето в пути,
Знать, весна дела не сдает.
За войну – Господь нас простит,
За разлуку – сердце поймет.
Холодком подуло, холодком –
От затылка – холодком – по спине.
Этот смертный холодок мне знаком
По такой — еще недавней – войне.
Мы тогда испили не до дна,
И не захлебнулись своей чашей.
Но опять оскалилась война,
И теперь – над Родиною нашей.
Тут и там – кровавая резня,
Да еще похлеще, чем в Афгане.
В полымя ступили из огня…
Что же завтра люди с нами станет?!
Тут заложник – не один народ.
Что, дождались собственной беды?
Неужели наступил черед
Вновь смыкать армейские ряды?!
Но уже – штыками не наружу,
А в строю, «кругом!» поворотясь,
Мы вонзим их в собственную душу,
Как бывало, не перекрестясь.
Призовут готовых воевать –
Месяц за три и по два оклада.
Почему же кровь не проливать,
Если это власти нашей надо.
И над нами, рвущимися в бой,
«Ангел смерти» пролетит неслышно.
Не вздохнет над нашею страной,
Отвернувшись от нее, Всевышний.
БТРы по дороге
Вместе с танками пылят,
На заснеженных отрогах
Ждут душманы наш отряд.
Но к отпору мы готовы,-
Говорю, как на духу.
А дорога, как подкова,
Вдоль Панджшера – на Руху.
Броне-броне-бронегруппа –
Над Панджшером – сизый дым.
ДШК пролаял тупо,
Помирать, ребята, глупо
Нам, солдатам молодым.
Нам обрыдли эти горы,
Бесконечная война,
Блокпосты, разведдозоры,
И зануда-старшина.
После боя стопка чачи
Будет слаще, чем щербет.
Пожелайте нам удачи –
Без нее солдата нет.
Говорят про нас другие:
Что ни парень, то – герой!
Потерпите, дорогие,
«Дембель» — он не га горой.
Всех обнимем, приласкаем
Нас дождавшихся с войны…
А пока – гляди на скалы,
Не зевайте, пацаны!
Трус отступил, а слабый – плачет.
У нас же нет пути назад.
Так положись на миг удачи,
Как на сестру свою, солдат.
В горах гранит, как жар, горячий,
Обвалы, кручи, камнепад.
Так положись на миг удачи,
Как на любовь свою, солдат.
Враги бегут, а это значит –
Устроим им кромешный ад.
Так положись на миг удачи,
Как на друзей своих, солдат.
Трудны в бою твои задачи,
Но долг солдатский для нас свят.
Так положись на миг удачи,
Как на друзей своих, солдат.
Кто прав во всем, тот глаз не прячет,
Их прячет тот, кто виноват.
Так положись на миг удачи,
Как на страну свою, солдат.
Крылья распластав, самолет
По спирали идет над Кабулом.
И в натужном реве и гуле
Нам земля навстречу плывет.
Как в воронку, втянуло нас
По касательной, неумолимо –
Мимо скал и крепости мимо,
Словно в самое пекло как раз.
Да и разве не пекло? Жара,
Раскаленное летное поле,
Солнце режет глаза до боли.
Но нам дальше лететь пора.
…За бортом винтокрылых машин
Геометрия ровных дувалов.
Парни крепкие за штурвалом
Держат курс на кишлак Доши.
Проплывает крутая гряда,
Высверк солнца на рваном изломе.
Вам такое не снилось дома,
И не снится пусть никогда.
А потом – долгий путь на броне
По изрытой, в воронках дороге,
И щемящее чувство тревоги
От машин, побывавших в огне.
На обочине – груды металла,
Обожженная корка земли…
Да, горючее не довезли,
А стреляли из-за дувала.
Здесь же школа когда-то была.
Сиротлив баскетбольный щит
Среди груды камней лежит…
Ты не то пожала, Аллах.
…На ветру плещет алый флаг,
И вокруг – все родные люди.
Только ночь мы у них побудем,-
Ждут другие в горах дела.
А пока – разговор по душам,
И в словах – о живых и павших,
Незнакомых, но – наших, наших!
Незаметно и ночь прошла.
Бронегруппа прибыла в срок,
И мы справились с нашей задачей
(Разве может быть здесь иначе?),
А потом возвратились в полк.
И уже совершенно не так,
Как какие-то две недели,
Мы на все, что вокруг, глядели,
Разделяя «металл» и «шлак»,
Отделяя зерно от плевел,
А слова – от конкретного дела.
…Служим мы, как Отчизна велела,
Как нам воинский долг велел.
Мы два года шагали с тобой
По горячим дорогам войны.
Нам знакомы и зной, и бой,
И тюльпаны афганской весны.
Ах, тюльпаны прожженной земли,
Вы – как память тех огненных дней.
Алым пламенем вы проросли,
Словно кровь наших русских парней.
Не осудят знакомые нас,
И угрюмостью не попрекнут.
Мы с тобой выполняли приказ
На земле, где тюльпаны цветут.
Мы два года шагали с тобой,
Боль утрат с нами, радость побед.
Нам знакомы и зной и бой,
И тюльпанов тех алый цвет.
Ах, тюльпаны прожженной земли,
Вы – как память тех огненных дней.
Если б только могли,
Если б только могли
Воскресить вы моих друзей…
То ли сердце
потихоньку отпускает,
То ли время нас,
действительно, лечит,
Или, просто, —
мы по жизни отыскали
Свою нишу,
где становится легче?
Ну, нельзя же
помнить вечно о прошлом,
И кремлевских поносить бюрократов.
Может, легче нам смириться, и проще
Все списать на свою долю солдата.
Мол, не знал, и ведать не ведал,
На кой ляд нас бросили в горы.
Только, вместо хмеля победы,
Мы хлебнули горького горя.
А, хлебнув сполна, под завязку,-
Да и как, к чертям, не упиться,-
Мы с лица сдираем, как маску,
Жуткую гримасу убийцы.
Кто-то рядится в тогу героя,
Кто в винище топит докуку.
А, шагнувших в Вечность из строя,
Обрекли на вечную муку.
Наблюдают сверху, незримы,
В день, когда приходим мы в храмы,-
Как живем мы, их побратимы,
Как живут их бедные мамы?
Впору снова на землю спуститься,
Учинить справедливый суд…
Пепел павших в сердце стучится,
Бесы новых «безбашенных» ждут.
Со смирением и укоризной
Смотрят лики святых на нас:
«На войне не ценили вы жизни,
Так хоть души спасайте сейчас».
…От беспамятства все пороки,
И в забвении проку нет.
Пусть кровавые наши уроки
Хоть какой-то оставят след.
ТАК КТО ЖЕ НАС ТУДА ПОСЛАЛ?
Сидит чинуша за столом,
А перед ним – солдат безногий
Стоит, и темным костылем
Паркет старается не трогать.
Он молод, этот ветеран,
Но в жизни повидал такого,
Что впору только перед Богом
Держать ответ за «свой» Афган.
«А я тебя туда не посылал…».
И в этом логика любого бюрократа.
Он раны солью посыпал
Мои, твои и этого солдата.
Вот позади госпиталя,
А в сердце – горькая обида
У молодого инвалида:
Да как же носит их земля?!
В него стреляли, его жгли,-
Кто был в Афгане, это знают,
И вот сегодня добивают
То, что убить там не смогли.
«А я тебя туда не посылал…»,-
Сосед, подвыпив, хмуро изъяснялся.
Он в чем-то прав, хотя не знал,
Что «правотою» издевался.
Так кто же нас туда послал?
Кому предъявим свои счеты
За те, погубленные роты,
Среди афганских диких скал?
…Он был от имени страны,
Она его туда призвала,
Где каждый день из-за дувала
Глаза войны были видны.
«А я тебя туда не посылал…».
Не торопитесь, люди, откреститься
От тех, кто нашей болью стал,-
Второй «афган»
к нам в дверь стучится.
Мы навсегда
запомнили с тобой:
Когда над Родиною
заносили меч,
Благословляли
мамы нас на бой,
А Господа просили –
уберечь.
Крестили нас
молитвенно персты,
Себя беречь
давали нам наказ.
А сыновья нательные кресты
Стыдливо прятали
от посторонних глаз.
Закончены военные дела,
Хотя война
приходит в наши сны.
Под сенью материнского тепла
Хранит Господь
вернувшихся с войны.
Стихов написано про горы
Число такое, что не счесть.
Но только эти горы — горе,
Хотя и в горе что-то есть…
Вокруг такая тишина,
Что слышен дальний лай шакала.
У нас же снова – ночь без сна,
И долгий путь до перевала.
Мы в горы делаем бросок.
В желудке пусто, в фляге пусто,
А на зубах скрипит песок,
Как будто ем я что-то с хрустом.
Песок скрипит, тропы не видно,
И каждый шаг – нелегкий шаг.
И так становится обидно,
Что ускользает снова враг.
…Вокруг такая тишина,
Что слышен шорох за три метра.
Да, эта «странная» война
Нас опалила знойным ветром.
Не верю этой тишине,
Горам безмолвно я кричу:
Вы что-то гасите во мне,
Как догоревшую свечу.
Но, зубы сжав и автомат,
От пота вытерев лицо,
Шепчу себе, что путь назад
Свободен лишь для подлецов.
И я иду в безмолвье ада:
Раз надо Родине – мне надо.
Как кровь сквозь бинт
Сочатся дни,
И оставляют темный след.
И я – один, и вы – одни
Уже в течение двух лет.
Семейных радостей уют,
Он нас минует стороной.
Дожди идут, снега метут,-
А грусть в душе звенит струной.
Да, время медленно текло,
Хоть нам казалось – дни летели.
…А фотоснимки под стеклом
Уже немного пожелтели.
Прочертила небо звезда,
Над высоким хребтом сгорела.
Мы уже не вернемся сюда,
Где война нам в глаза глядела.
Дайте сердцу на время покой,
Дайте срок нам вокруг оглядеться.
Наши парни вступили в бой,
Как бы ни было – прямо с детства.
…В зыбком мареве воздух дрожит
И землисты от пыли лица.
Нам бы эти два года прожить,
Там, глядишь, ничего не случится.
Не обрушится смерть на нас,
И ребристую сталь гранаты
Стиснут пальцы в последний раз…
Возвращайтесь домой, ребята!
Поутихнет былая боль
И затянутся старые раны.
Только что-то, браток, с тобой
Поседели мы слишком рано.
Забываем, дай Бог, навсегда
Те места, где в огне вертело…
Прочертила небо звезда,
Над высоким хребтом сгорела.
Мы никогда не исповедовали зло,
Хотя, порою, зло мы поступали.
Погибли те, кому не повезло,
Мы перед боем их имен не знали.
Никто не знал, кого настигнет вдруг
Осколок, пуля, мина иль граната…
Погиб не ты, погиб твой лучший друг,
А ты себя считаешь виноватым.
А в чем вина? Что не прикрыл собой?
Так не успел, — тебя опередили.
А, может быть, родители судьбой
Тебя счастливее, чем друга, наградили.
Так отомсти за смерть его сполна
Ты самою высокою ценою.
Идет, какой ни называли бы, — война,
И мы должны считаться с той войною.
…Мы никогда не исповедовали зло,
Хотя, порою, зло мы поступали.
Погибли те, кому не повезло,
Но смерть друзей врагу мы не прощали.
Мы вступили в двадцатый год
Замирения с Афганистаном.
Пусть же год этот, люди, станет
Тем, чего весь народ наш ждет:
Чтобы Родине – мир,
Чтобы маме – покой,
А не сына мундир
С пулеметной «строкой»,
Чтобы армии – силу,
А воину – смелость,
Чтобы нашей России
Не плакалось, — пелось!
Тюльпаны мы уходим
Зацвела орловская степь
Примерно за месяц до описываемых событий я начала мониторить погоду в Орловском районе и следить за всякими местными приметами с целью спрогнозировать, когда там, за 400 км на юго-восток от Ростова, зацветут тюльпаны.
По моим наблюдениям выходило, что весна в этом году опережает предыдущую примерно на неделю. А в прошлом году мы ездили смотреть цветение степи 19 апреля. Стало быть, в этом году есть смысл планировать поездку на 12 число.
За пару недель до намеченной даты я написала письмо сотрудникам Ростовского заповедника, чтобы узнать их мнение. Пришёл ответ — начало цветения ожидается 10 апреля. Но затем в Ростове вдруг резко похолодало и природа снова замерла, не торопясь распускать первые листочки на деревьях и кустах, а один из «индикаторов» зацветания тюльпанов — растущий на клумбе у подъезда горицвет никак не хотел радовать нас своими цветами.
По моим приметам горицвет цветет на неделю раньше тюльпана и я стала ежедневно за ним наблюдать. 6 апреля горицвет на клумбе распустил первые золотистые цветки. А мой армавирский товарищ сообщил, что на Ставропольской возвышенности горицвет цветёт уже вовсю, и даже пион на подходе. Ну, почти всё сходится, и мы стали планировать маршрут. Решили в этот раз объехать вокруг Маныча-Гудило, чтобы посмотреть не только наши орловские тюльпаны, но и калмыцкие.
Внезапно из Калмыкии стали приходить неутешительные вести — фестиваль тюльпанов перенесли на неделю вперёд, на 25 апреля. Исходя из ранее озвученной даты фестиваля — 18 апреля, я рассудила, что к этому моменту ожидается пик цветения, и рассчитывала, что 12 апреля тюльпаны тоже будут. Однако в сети стало появляться всё больше сообщений о переносе калмыцкого фестиваля, причём от авторитетных товарищей, которые в свою очередь давали ссылки не только на холодную погоду, но и на шаманов — мол, только они знают, когда зацветёт степь.
Я не то, чтобы не верю шаманам. Может, в тот момент мне больше хотелось верить словам сотрудников заповедника. Или фото из степей Астраханской области, где 6 апреля расцвели двухцветковые тюльпаны — а они верный признак того, что природа проснулась, и значит, скоро пойдут тюльпаны Биберштейна, а за ними и тюльпаны Геснера. Короче — мы решительно настроились ехать 11-12 числа. Но для подстраховки я 10 числа позвонила в заповедник. И тут как обухом по голове — «нет, тюльпанчики ещё не зацвели!»
Весь остаток дня 10 апреля я пребывала в полнейшей нерешительности. Однако по приходу домой я почувствовала себя Станиславским, готовым сказать «Не верю. » не только шаманам, но и научным работникам. В конце концов — на дни поездки предсказан очень правильный прогноз погоды и чужие фотки с цветущими двухцветковыми тюльпанами говорят сами за себя. Мои спутники меня не очень охотно, но поддержали — давай уже поедем, пусть как будет, так будет. Но пригрозили мне физической расправой, если цветущих тюльпанов обнаружено не будет:)
11 апреля в 6-20 мы отправились в путь. Дорога знакомая, трасса пустая, до Волочаевского мы доехали за 4 часа. Но по пути мне уже было ясно, что степь ещё не почувствовала весну в полной мере — трава ещё не набрала нужной высоты, такой, как она бывает при цветении тюльпанов. Ещё не зазеленела должным образом травка в акациевых лесополосах, и ещё не видно там розовых полянок цветущей яснотки. Несмотря на это, у меня не было ощущения, что мы едем напрасно. А спутники потирали руки — ну, Светка, берегись!
Вот и развилка в сторону озера Лопуховатого. Да уж. травка тут совсем низенькая, что полынь, что типчак. И тюльпанов не видно. Но мы едем дальше. Вдруг Вася видит тюльпан! Один. Вздыхаю с облегчением — значит, меня не прибьют:) Ведь где один — там и другой, я в этом уверена. Доезжаем до места, где к озеру ведёт ложбинка. Здесь у обочины видим штуки три тюльпана. Но они такие малюсенькие.
Идём к ложбинке. Я задержалась, фотографируя эти первые найденные тюльпаны, а тут Васька кричит — сюда скорей иди, их тут полно! Так и есть — тюльпаны на склонах вспыхивают яркими фонариками тут и там. Конечно, пока они цветут не кучно, зато сколько рядом бутонов.
У этих редко расположенных тюльпанов есть своя прелесть — они действительно только-только расцвели, какой-то сегодня, а какой-то, возможно, и вчера. Точны всё-таки были сотрудники заповедника в первоначальных прогнозах! Уж не знаю, почему затем они пошли на попятную? Ведь я интересовалась не массовым цветением, а первыми цветами. Наверное, меня не поняли.
Смотрите, какие они крошечные, но какие свежие. Кончики лепестков остренькие, сами лепестки ещё полностью не раскрылись, тычинки — все в мохнатой пыльце, которую не успело ни подсушить солнцем, ни выдуть ветром.
Два тюльпанчика рядом. Похоже, расцвели с разницей в день.
А этот бутон раскроется либо сегодня в течение дня, либо уже завтра.
Этому суждено расцвести сегодня.
Этот цветёт уже явно не первый день — тычинки вон как подсохли.
А вот и первый ирис, он же касатик карликовый.
Заметьте, какая разница в размерах у только зацветающего тюльпана и у цветущего не первый день.
В целом тюльпановый склон выглядит пока скромно.
А вот и жёлтенький!
Я спустилась в ложбинку, по пути едва не наступив на клубок змей. К счастью, я не успела поставить ногу на землю, потому что заметила какое-то шевеление — это две обвившиеся друг о друга змеи уползли в нору. Брачный сезон у них, понимаешь. А у меня сразу подскочил адреналин и я подумала — ну, вот хотела же взять с собой трекинговые палки, чего же не взяла, хоть траву можно было бы ими прощупывать. Тьфу-тьфу, обошлось. Но впредь буду внимательнее.
По левому борту ложбинки тюльпаны явно расцвели не сегодня, поскольку их ножки успели заметно подрасти и сами цветки уже достигли нормального размера. Скоро этот склон зацветёт гораздо гуще.
Снова два тюльпана, распустившихся с 1-2-дневным промежутком.
Наверное, это один из первых расцветших тюльпанов, судя по степени раскрытости лепестков и усохшим тычинкам.
А эти одновременно зацвели целой семейкой на тёплом участке склона.
Попадаются экземпляры с очень короткой цветоножкой.
Снова ирисы. Это я незаметно для себя взобралась на холм над озером, а тут как раз ирисовое место. Цветки ириса нежнейшие, ни капельки не потрёпанные ветром и не увявшие. Как раз такие, как я люблю.
На ирисовом склоне тюльпаны тоже есть, но их тут в принципе меньше. Зато попадаются разноцветные. Преобладают, конечно, красные.
Жёлтый, явно цветёт уже второй, а то и третий день.
Пёстренький экземплярчик. Мне кажется, что он точно расцвёл самым первым, потому как на вид он уже отцветает.
А этот только начал разворачивать лепестки.
Попался и бледно-жёлтый тюльпан.
Тюльпан необычного оттенка, его глаз сразу выхватывает среди зелени и красных огоньков других, «обычных», тюльпанов.
Попадается герань клубневая. Растеньица ещё не набрали высоты, а уже цветут.
Сегодня на берегах Лопуховатого мы одни! Насколько хватает взгляда — ни одного ползающего по земле фотографа, за исключением дочери:)
Зато очень даже активно ползают тут змеи. Снова у меня практически из-под занесённой ноги ускользнула в нору небольшая змеючка. Я осмотрелась — а рядом вон какая громадная лежит. Впоследствии знающий товарищ подсказал, что это четырёхполосый полоз.
И что удивительно — эта здоровенная змеюка лежала и не шевелилась. Мы даже подумали, может, дохлая. А пока мы размышляли, к ней из норы снова выползла та, что поменьше, причём незаметно для нас, а мы поняли это лишь по злобному шипению. Пока приглядывались — где шипит, та нас испугалась и ретировалась обратно в нору, продолжая шипеть. Я успела снять только кусок её хвоста.
Пока всё это происходило, большая змея так и не пошевелилась, ещё больше укрепив в нас веру в то, что она неживая. Но мы всё-таки велели Людке больше не валяться в траве и ходить осторожно.
Продолжаем идти по склону над озером. Видно, что красные тюльпаны цветут редко. Поверьте, скоро их тут будет много.
Потенциал у этого склона неплохой — тюльпаны активно распускаются и много бутонов.
О том, что расцвели тюльпаны, уже знают хрущи, их опылители. Они активно ползают в тюльпанах, пачкаясь их пыльцой.
Хрущи, конечно, делают полезное дело, но после опыления тюльпан дня за 3-4 завершает процесс цветения. Этот опылённый тюльпан скоро скукожит свои лепестки, а затем они опадут.
Возле озера мы нагулялись, возвращаемся к машине немного иным путём, вдоль другой ложбинки. Здесь меньше травы. Тюльпаны на этом рыжеватом глинистом склоне словно рассыпанные зёрна граната.
Многие из них с очень короткими стеблями, при этом размер цветка такой, как положено. Говорят, так бывает, если зима была малоснежной.
Есть, конечно, экземпляры с довольно длинным стеблем.
А есть такие, что прям из земли цветут. Как безвременники, у которых стебля вообще нет.
Ну, а теперь пора прогуляться вдоль дороги, там сейчас вовсю идёт цветение более ранних тюльпанов, чем тюльпаны Геснера.
Нежнейшие создания, тюльпаны двухцветковые, бело-жёлтыми звёздочками пестрят на лугу. Этот вид тюльпана обычно зацветает первым. Как следует из названия — двухцветковый на одном стебле несёт два цветка.
Но нередко на стебле образуется всего один цветок. От этого тюльпан не перестаёт быть двухцветковым:)
Вторым из степных тюльпанов зацветает тюльпан Биберштейна. И тогда целые поля усеяны его жёлтыми звёздочками.
Периоды цветения двухцветкового тюльпана и тюльпана Биберштейна на некоторое время пересекаются, и в это время можно наблюдать вот такую картину.
Ближе к восточному краю озера Лопуховатого типчаково-полынная степь сменяется ковыльной. Тюльпаны Геснера весьма эффектно смотрятся среди кустиков ковыля. Они тут такие крепенькие, толстенькие, и цветок явно крупнее. Наверное, под защитой ковыля им здесь теплее, чем на продуваемых ветром холмах, где ковыля нет.
Один тюльпан почему-то без цветка. Я к этому совершенно непричастна. Но это наводит на мысль, что я — не первая, кто здесь побывал.
В ковылях тюльпаны порой скрыты от любопытных глаз, пока не подойдёшь ближе и не пригнёшься, можешь и не догадаться, что тут есть цветущие растения. Не видите тюльпанов? А они там есть.
Отодвигаю тонкие ковылинки, теперь эти тюльпанчики предстают перед нами во всей красе.
Думаю, я была убедительна в том, что степь зацвела?
Я не ботаник и не шаман, «я только учусь»:) Ведь главное что? Главное — верить в то, что ты найдёшь свой лазоревый цветок в нужное время и в нужном месте:) А вот выбрать это нужное место и подгадать время — это уже везение. Мне просто повезло:)
Мы уходим. Но мы сюда ещё вернёмся!
Полный фотоотчёт о поездке тут
Upd. На другом ресурсе произошло довольно живое обсуждение, что же за жуки такие в тюльпанах. Высказывалось предположение, что это олёнка мохнатая, а не хрущ, но оказалось, что ни так, и на эдак:) Хотя «хрущ» — было ближе к истине. Этот жук — хрущик-лисичка, по-научному Pygopleurus vulpes. Вот множество его фото.
Тюльпаны мы уходим
НЕУЖЕЛИ СНОВА «ЧЕРНЫЙ ТЮЛЬПАН» ?
Неужели снова «Черный тюльпан»,
Неужели цинк опять – дефицит ?
Брошен в память, казалось, Афган,
Вместо Грозный в Чечне горит.
Снова горы и снова смерть,
Пули фронт и вдогон летят,
Снова слезы глотает мать,
Снова косит война ребят.
Господи, как же так
Разделяешь ты участь людей ?
Не успев начать жить, и во мрак
Посылаешь на бой детей.
Неужели тропы опять в снегу,
И ночами хирурги не спят ?
Кто придумал нам эту Чечню,
Кто ответит за павших солдат ?
Но опять караваны идут –
На Кавказе теперь их пути,
Но опять возвращения ждут,
И кому-то опять крест нести.
Господи, как же так
Разделяешь ты участь людей ?
Кто-то ходит одетый во фрак
Кто вымазан кровью с землей…
На посадке «Черный тюльпан»,
И надрывно мотор ревет,
Брошен в память, казалось Афган, —
Скорбный борт из Чечни идет.
Снова горы и снова смерть,
Пули в фронт и вдогон летят,
Снова слезы глотает мать,
Снова косит война ребят.
Господи, как же так
Разделяешь ты участь людей ?
Кто-то ходит одетый во фрак
Кто вымазан кровью с землей…
Последние две строки каждого куплета – 2 раза.
НА САМАШКИ УПАЛ ТУМАН.
На Самашки упал туман,
И прижался к горам Бамут.
Стонет тихо Ачхой-Мартан,
И засады бывают тут.
Показалось, что нет беды,
О погибших газеты врут,
Но расслабиться не смогли –
Вновь подрыв у Шали-Юрт. – 2 раза.
Расскажу, все тебе расскажу,
Как вернется с разведки друг.
А пока не проси — не могу
Разорвать в себе этот круг.
Круг, в котором идет война,
Где Самашки в черном дыму,
Где не чувствуется весна,
И погоды я не пойму. – 2 раза.
На Самашки упал туман,
И прижался к горам Бамут.
Стонут парни от новых ран,
Помня точно, что дома ждут.
Ждут любимые и друзья,
И особенно мамы ждут,
Но назад нам шагнуть нельзя,
Просто люди нас не поймут. -2 раза.
На Самашки упал туман,
И прижался к горам Бамут.
Стонет тихо Ачхой-Мартан,
И засады бывают тут. – 3 раза.
Закручен винт, идем на переброс,
Иллюминатор снайпер застолбил –
Летим на бой, а не на тренировку –
Спецназ об этом тож не забыл.
Припев :
Спецназ. Идет команда и вперед!
Спецназ. Кто не был тут, тот не поймет.
И страх в глазах у вас пройдет,
Когда, оставив вертолет, в берете краповом сойдет
Спецназ, спецназ.
Качнулся и упал передо мной –
Мой друг не смог блеснуть своей работой,
А значит, не успев уйти домой,
Он в этот миг простился с нашей группой.
И, стиснув зубы с ломотью в мозгах,
Забыв о заповеди думать головой,
И нервы застонали в кулаках,
Вступив в неравный рукопашный бой.
Такие парни нас не подведут
И не допустят распускаться мрази,
И краповый берет не подадут
Тому, кто не служил у нас в спецназе.
Мама старенькая моя
Мне приснилось в прошлую ночь.
Говорила, меня коря
И лаская младшую дочь.
Лопнул мрак, наступил рассвет.
Я хочу письмо написать,
С мест кавказских прислать привет,
Но не буду тревожить мать. — 2 раза.
Мама, знаю, ты все поймешь,
Но здоровье твое храня,
Долго в ящичке ты не найдешь
Объяснения от меня.
Как вернусь, сразу все расскажу
О друзьях, о боях и днях.
Долго рядышком посижу,
Улыбаясь в твои глаза. — 2 раза.
Мама старенькая моя
Мне приснилась в прошлую ночь.
Говорила, меня коря
И лаская младшую дочь…
Мы много песен спели про солдата,
Мы много песен спели офицерам,
И больше будем петь им во сто крат,
Но уделим внимание генералам,
Которые прошли сквозь передряги,
Которые всегда на острие.
Прошли Афган, Чернобыль и дороги,
Сегодня выполняют долг в Чечне.
Припев :
Выйдем покурить, товарищ генерал,
Есть минута — выпало затишье.
Только генерал мне прошептал:
Жертвы есть опять у нас, дружище…- 2 раза.
Кто говорит: у них другая каста,
Тот не был вместе с ними на войне.
Они здесь не для будущего роста,
А опыт их в невиданной цене.
И первым целит снайпер в генерала,
И бьет по верным газетенки довод,
Пусть лучше бы она здесь не бывала,
Где генерал, как оголенный провод.
Бамут, Самашки — сколько мы могли
Парламентеров слать, вести переговоры,
Где сотни женщин и детей ушли,
А про Сонгми пустые разговоры.
А сколько сделал тот, что с бородой,
Который бой ведет на высоте ?
Какою надо быть ему душой,
Чтоб уважали тут тебя везде.
G#m C#m
Господа президенты, я судить вас не вправе,
G#7 C#m
Вас осудит Россия, вас осудит народ.
G#m
Сколько сломано судеб, сколько пролито крови,
D# G#m
И еще сколько будет на планете сирот.
C#m
А сегодня мы вновь, одевая жилеты,
D# G#m
Оседлав БТР, отправляемся в бой.
G# C#m
Перед нами руины, снайпера и налеты,
D# G#m
И мешают фугасы возвратиться домой.
C#m G#
Перед нами руины, снайпера и налеты,
D# G#m
И мешают фугасы возвратиться домой.
G#m C#m
Господа президенты, что ж вы тянете время,
G#7 C#m
За которое даром отдаем сердца ?
G#m
И уходим с колонной, в возвращение веря …
D# G#m
Литься кровь прекратится — верим мы до конца.
G#m C#m
А сегодня мы вновь, прихватив автоматы
G#m C#m
И паек отложив, чтоб пустой был живот.
G# C#m G#m
Есть в подсумке гранаты, да присяга солдата,
C#m D# G#m
На заданье выходит в ночь потрепанный взвод.
G# C#m G#m
Есть в подсумке гранаты, да присяга солдата,
C#m D# G#m
На заданье выходит в ночь потрепанный взвод.
G#m C#m
Господа президенты, Грозный дымом затянут,
G#m C#m
Стонет вновь канонада, и в петле самолет.
G#m
Да, судить нас не надо, да, жалеть нас не надо,
C#m D# G#m
По приказу комбата мы уходим вперед.
C#m
Да, судить нас не надо, да, жалеть нас не надо,
C#m D# G#m
По приказу комбата мы уходим вперед.
C#m D# G#m
Мы уходим вперед.
Их называют просто — технари,
Их называют – зам. по вооруженью,
Ну что ты мне про них не говори,
Достойны эти парни уваженья.
Припев:
Вымазаны в масле, просолены до пота,
На войне у них есть всегда работа,
Очень мало времени на свои дела,
И мечтают в баньке помыться добела.
Очень мало времени на свои дела,
И мечтают в баньке помыться добела.
Отдал приказ, как шашкой отрубил,
Наш командарм на техобеспеченье,
И техотдел ничто не позабыл,
От малого до главного мгновенья.
Дела капут — ремонт из ничего,
И запчастей на складе не хватает,
Порою руки парня одного
Большой машины сердце оживляют.
И тоже в бой вступают технари,
И бьются также до самозабвенья.
Ну что ты мне про них не говори,
Достойны эти парни уваженья.
Горы в снегу окутали
Сизые облака,
Ветки мимозы спутаны,
С выстрелами весна.
Солнышко, как яблоко,
Клонится в горизонт,
Где ж ты сейчас, моя ласточка,
Где твои письма в Моздок ?
Звезды в ночи, как лампочки,
И от ракет свет.
Нет здесь твоей фотокарточки,
Где-то летит привет.
Ветер антенны качает,
Гонит в эфир сигнал,
Прожитый день сближает
Нашей любви причал.
Пришли мне письмо, хорошая,
Мне вера твоя нужна.
Ты самая, самая лучшая
Ты солнце мое и луна.
Две последние строки каждого куплета – 2 раза.
ТЮЛЬПАНЫ НА БРОНЕ.
Тихий день, и солнце светит мирно,
Зеленью покрылись тополя,
А душа тревожится безмерно,
Уплывает из-под ног земля.
Припев:
Тюльпаны на броне — в память экипажу,
Это не во сне — это наяву.
Тюльпаны на броне — от слез я плохо вижу.
Все это на войне — в которой я живу.
Будет день, и я вздохну свободно,
Пробегу по утренней траве,
А сегодня ходим осторожно –
Очень много взрывов на войне.
Каждый день глотают мамы слезы,
А сынов назад их не вернешь.
Им не подарить любимой розы,
Ей такого снова не найдешь.
И снова борт, и снова вертолет,
И красный крест по обе стороны.
Носилки, санитары и на взлет,
И доктор держит для Марии…
Садись быстрей, Марина, нас там ждут,
Олег, раскручивай винты, и в Хасав-Юрт,
А там еще до нужной высоты
Нам надо обойти засады и посты.
Припев:
Воздушная таблетка — спасительница душ,
Там ждут тебя, от боли умирая.
Живых возьмешь и рядом двести груз,
И вновь пилотам сердце разрывая …
Живых возьмешь и рядом двести груз,
И вновь пилотам сердце разрывая …
Пошла загрузка, ту же опознанье,
И доктор сто седьмым занес в блокнот,
А по письму, где парню шлет признанье,
Узнал, что Игорька Алена ждет.
Он не ответит ей на эти тесты
Теперь уж вечной для него невесты.
Седеют сильно те, кто груз берет,
Но что же будет с теми, кто их ждет ?
Зачем, скажите, это надо тем,
Кто клеветой друг друга обливает ?
И снова над погибшими я нем,
И снова где-то Игорь умирает.
Упала в обморок, Марина, погоди,
Ну, потерпите, парни, бога ради.
Вас ждут хирурги дома и врачи,
Ваш бой теперь уж, братцы, позади.
Воздушная таблетка скорей, скорей, Там ждут тебя.
Напрягая нерв, вслушиваюсь в дали,
Будто на плацу брякают медали.
Мне не нужен звон бронзы перелива
И граната черная кровавого отлива.
Но она при мне — холодно ли жарко,
Коль у нас в России такая перепалка,
Коль приходят в армию просто пацаны –
На Кавказе сразу становятся бойцы.
Дома ждут сынов, а вовсе не медали.
Тем, кто заслужил, и кому не дали.
Мало что ли бронзы, мало ли латуни,
Дайте хоть бы тем, кто на века уснули.
Напрягая нерв, вслушиваюсь в дали,
Будто на плацу брякают медали.
Мне не нужен звон бронзы перелива
И граната черная кровавого отлива.
Две последние строки каждого куплета – 2 раза.
Холодно, ежусь от ветра,
Машина к санчасти.
До носилок всего лишь полметра,
И сердце рванулось на части.
Что же предстало взору –
В это трудно поверить,
И я стал, подобно вору,
Украдкой смотреть и не верить.
Ноги, отдельно руки,
Нет головы у сержанта,
На письме обгоревшем строки
Погибшего лейтенанта.
Солдаты стоят молча,
Головы опустив и взоры.
Слезы сдержать нет мочи,
Сняв головные уборы.
Холодно, ежусь от ветра,
Машина к санчасти,
До носилок всего лишь полметра,
И сердце рванулось . на части.
Я УХОДИЛ, КАК ВСЕ.
Я уходил, как все уходят с богом,
На этот раз без жалости к себе,
Ведь я давно привык к таким дорогам,
Куда на этот раз — соврал тебе…
Не пожелал я проводов слезливых,
Твое здоровье мне дороже слез.
Вставал Кавказ из взглядов молчаливых –
Я уходил навстречу новых грез.
Вот ты рукой махнула на прощанье,
Я улыбнулся так же, как всегда.
Пошли на спад для нового свиданья
Часы и дни, сливаяся в года.
Две последние строки каждого куплета – 2 раза.
Я скромно собрался, ушел, не прощался.
На встрече сказал лишь всего:
По трапу в отсек самолета забрался,
Летим на войну, ну а так ничего.
То падаем, ну а то на крыло,
А дома родные уже далеко
Нас встретили те, кто так ждал этот час,
Меняем, ребята, сегодня мы вас.
Припев:
45 — для нас это тоже срок.
45 деньков предоставил рок.
Что в них прячется, что в них сбудется,
Знает только БОГ …
Что в них прячется, что в них сбудется,
Знает только БОГ …
Мы сели в вертушки, а ветер гуляет,
И груз наш нести нелегко.
В долине застава — 13 стреляет,
Летим к передку, ну а так ничего.
То полный аврал, ну а то передышка,
Когда же захлопнется горечи крышка,
Нам вынести надо — заменят и нас…
Прокричали на рассвете петухи в деревне,
Почтальонше старики рады, как царевне.
Телеграмму принесла с почты дочка свата:
Завтра к вечеру встречать надо вам солдата.
И не спал всю ночь отец, охала маманя,
Застывает холодец, натопилась баня.
Новость мчится по дворам, вся в заботах хата,
Интересно пацанам: ждут из Чечни солдата.
Все к автобусу пришли, ищут в окнах взглядом,
Вдруг Василия нашли и сержанта рядом.
А когда с ступенек вниз костыли спустились,
Слезы сами полились, молча расступились.
Слезы сами полились, молча расступились.
И притихли деревца — ветки опустили,
Приклонилася трава, облака застыли.
Мать уткнулась головой в грудь родного сына,
Что ж ты мама, я ж живой, выбрался из плена…
И всю ночь до петухов плакал гармошка,
Боль и радость стариков понимал Васюшка.
Местный доктор говорил — сделаем протезы.
Улыбался и шутил, сдерживая слезы,
Улыбался и шутил, сдерживая слезы…
Снится Васе чудный сон: он бежит по полю,
И цветы со всех сторон сыплются на Олю.
Ох, невестушка стройна, как красива, ладна,
Но вдруг . взрыв — опять война, будь она неладна…
Спасибо Андрею Ганичеву, автору сайта «В нашу гавань заходили корабли», за тексты этих песен.